Красноярские Столбы
СкалыЛюдиЗаповедникСпортСобытияМатериалыОбщениеEnglish

"Столбист" № 38

ПОЧТА "СТОЛБИСТА"

Откликнитесь, мои друзья!

Здравствуйте, уважаемые вдохновители, организаторы и создатели самого замечательного и нужного вестника "Столбист". Для нас, живущих за тридевять земель от Красноярска, он как второе дыхание. Я до сих пор благодаря вам и моим друзьям с Грифов чувствую себя действующим столбистом. Меня зовут Нина Резвова (Прудникова). В настоящее время – пенсионерка. Живу на своей родине в Подмосковье. Может, и мои воспоминания всколыхнут чью-то память. И кто-то вспомнит, "дела давно минувших лет" и поющую, орущую Нинку. Пишется одна общая большая книга жизни на Столбах. И в ней останется моя строка.

Хохма из Кохмы

В края далекие, на дела большие махнула я, повинуясь мечте. И вот я в Сибири. В 1958 году я впервые попала на Столбы. Привезли нас, комсомольцев-добровольцев, к скалам и оставили. С чьей-то помощью поднялись на Первый. О, это были непередаваемые ощущения! Все как на ладони, уходить не хочется. Вот мы четыре девчонки из города Кохмы все облазили и добрались до двух огромных буханок хлеба. Это надо же такое сотворить! А на одной из них огромными тоже буквами написано Хохма. Вникаете в суть? Кохма и Хохма, мы решили, что это ошибка и неуважение к нашей Кохме. Серые очень мы тогда были, что такое Хохма не знали.

Ода понтонному мосту

Основательно "застолбилась" я весной 1960 года. Мой сосед с улицы Загородной из Покровки Володя через забор сделал мне предложение сбегать на Столбы. Вот с этого момента все и началось. А закрутилась моя столбовская жизнь с понтонного моста. Все столбисты левобережья через него прошли. Мост – это первая ступень к вершине мастерства. Ведь 42 года назад был один выходной. Надо успеть многое, значит, – бежим с ночевой. Торопимся, чтоб успеть до разведения моста. Но не всегда получалось. Бывало: мост разводится, а мы по нему бежим как по живому дракону, что-то гипнотизирующее было в этом единоборстве. Со мной надежный друг Володя. Не останавливаясь, по команде прыгаем, отрываемся от края огромной панели, летим над темной водой, и благополучно достигаем другой половины моста. В общем – примостились! Ну а если сильно запаздывали, то с причала нас переправляло в Затон плавсредство. Народу всегда было под завязку. Весело, шумно. Что это были за мгновенья, с гитарами, песнями! А "Незабудка ясноглазая, милая моя" была неизменной в нашем репертуаре. Наверное, поэтому левобережье сплоченнее было, мы все друг друга знали в лицо и большинство по именам.

"Боевое крещение"

Володя формировал мою личность, готовил еще одного столбиста. Сам-то он, несомненно, асс и по форме наряда, а главное по мастерству. Изучив мой строптивый нрав, никогда не лишал меня самостоятельности. Он впереди, я за ним везде. Вверх лезем, вниз прыгаем, где только можно. Ночные восхождения, след в след. Рассветы на Втором Столбе. Знакомство: с избушками и их постояльцами, со столбовскими традициями. Но останавливались на ночлег обычно в Нарыме. Все помнят нарымские вечера, гулянья шумные до рассвета. Я в центре веселья с "цыганочкой с выходом из-за печки". Строптивый козел Яшка добавлял веселья: подстережет зазевавшегося и пырнет под зад, – не любил, когда столбисты наклонялись, показывая ему свои заплаты на мягком месте.

На скалы ходили и ночью. Первое мое знакомство с Митрой запомнилось на всю жизнь. Я уже знала, что ход там сложный и внутренне приготовилась не сплоховать, не поддаться страху. Володя впереди, я за ним, чувствуя на камнях тепло его рук. Он меня инструктирует, все получается. Мы под вершиной, он выходит на большой карман: я, прижавшись к камню вплотную, стою на полочке. Но вот карман под его тяжестью обламывается начисто, будто его ножом срезали. Пишу и снова переживаю этот момент наяву. Но асс он и в Африке асс! Ничуть не притормозив, Володя выскочил вверх и помог мне. Мы оба избежали большой неприятности.

Наши набеги на Столбы продолжались. Он старался познакомить меня со всеми ходами и способами их преодоления. Были и на Такмаке, прошлись кирпичиками. Кушак он использовал только для помощи туристам и нуждающимся.

Блины на Перьях

Был у нас один замечательный аттракцион: "Блины на Перьях". Наш коронный номер; Перья были изучены, исхожены и испрыганы нами, где только можно. И мы решили поставить жирную точку в протокольной записи об окончании мною подготовительного класса школы столбизма. Решили – сделали. Поднявшись Зверевским на самое крайнее перо, затащили на веревке тесто для блинов, дрова и все остальное. Тесто Володя готовил дома, а сковорода – кусок жести. Мы пекли блины на маленькой площадке, Володя лил тесто, я переворачивала, а дым и жар делали свое дело. Они просто спихивали нас с пера, мешали видеть, что мы делаем. Блины получались черные и твердые как диски. Но это были мои первые блины в жизни. А толпа внизу ревела и требовала: "Кинь блин, кинь блин!" И мы кидали черные от сажи блины, они, плавно кружась, опускались в руки ненасытной толпы и тут же растерзывались на мелкие кусочки. Конечно, не все блины находили свой конец в желудках орущих и просящих. Некоторые улетали в неизвестность. Может, это их сейчас называют НЛО? Как знать? По многочисленным просьбам зрителей мы еще дважды повторили наш номер, но уже с патефоном. Кажется, кто-то специально решил нам подыграть. Внизу организовалось массовое гулянье с песнями и танцами. А мы на пере, как на стелле в эпицентре праздника. Иногда самой не верится. Было? Не было? А посмотрю на фотографии, – все правда. Это было, было!

Фесочка

К этому времени у меня уже была чудная фесочка, я ее смастерила сама. И блины пекла в ней. Многие столбисты просили подарить им ее. Наверное, в шутку. Но они дарили мне бисер, брошки, значки. Сяду было к Деду возле Хомутика. А парни уж тут как тут с гитарами, поем. В зеркальце глядятся, прихорашиваются, а зеркальце у меня на фесочке, в центре. Подарила я все-таки ее, сама не помню кому. Вот только на фотографии память осталась.

Отзовись, друг!

Помню, в детстве очень зефир любила розовый, душистый, воздушный, сладкий. Вот и жизнь моя на Столбах чем-то напоминает мне этот розовый зефир. Спасибо моему лучшему товарищу, первому из всех столбистов Володе. Это он подарил мне радость и счастье. Володя, ау! Узнаешь ли себя и меня на фотографиях? Отзовись через "Столбист".

Мистер "ножки"

Володя не мог регулярно посещать Столбы, а я работала так, что не всегда выходные совпадали с воскресеньями. Но вирус столбизма крепко засел во мне. И стала я ходить сама по себе. На Столбах народ особенный. Отзывчивые, гостеприимные, все влюбленные в скалы, весельчаки-приколисты, но в сложных ситуациях в любой момент кинутся на помощь. Один Витя Власов – Гапон – чего стоит с его красивыми, первоклассными ножками. Виртуоз свободного лазания. Другой бы нос задрал, а он как все. Заходи, располагайся, место на нарах определит и под свою защиту возьмет. Четко определял, кто зачем идет. И мы его выручали. Он только с авоськой поднимается на Второй, а за ним по пятам стражи порядка. Очень они его не любили за тунеядство. А человек просто без Столбов жить не мог. Ну, а я одна или иногда с попутчиками бежим его предупреждать: "Витя, спасайся, к тебе пришли". Он авоську нам поручит, а сам прыг и попробуй достань его. Хороший был Витя. Привет ему от Нины.

Встречи

Пришлось раз ночевать в Зюзиной компании. Его мама кашеварила, кормила нас и поила компотом в годину Зюзиной гибели. Были еще незабываемые встречи.

Спускаюсь я как-то со Второго. А на танцплощадке массовое гулянье. Девушек много. В центре внимания Прометеи с гитарами, с черной гитарой виртуоз, главный аксакал Алик Бакланов – Ухо. Это была первая встреча с Прометеями. Такой потрясающей игры до сих пор мне не приходилось слышать. До сих пор я была ничья, просто любила свободу. А тут захотелось влиться в их поющий коллектив. В антракте я познакомилась с Аликом и попросила меня приручить. Но получила отказ, кажется, это был чисто мужской коллектив и устав у них был неприемлемый для меня.

А еще опять же на Втором Столбе, где-то в какой-то щели повстречала мотоспортсменок с тренером. Они нуждались в помощи, и я их выручила. И, видимо, понравилась тренеру. Она стала усердно уговаривать меня вступить в ДОСАФ и тренироваться в ее команде. Обещала сделать из меня чемпионку мира. Заманчивое было предложение. Но Столбам изменить я не смогла, сроднились мы.

Была и такая встреча, что до сих пор мурашки по коже бегают. Поднимаюсь утром по тропе от Нарыма. Рассвет на Второй встречать. Вижу, спускаются парни с тяжелой ношей. Встали, отдыхают. Я подошла. "Привет", "Привет". Вижу, труп на брезенте лежит, раздулся, а вместо лица – сплошная масса. Не знаю, зачем я так внимательно его рассматривала. Разошлись, я вверх, а ноги буксуют, мысли черные в голове. Но подгоняю себя, и даже песни пыталась петь для храбрости. Поднимаюсь Свободой. Когда шла Двухэтажкой, у меня колени выбивали дрожь, а руки плясали, в щель не могла попасть. Но до конька дошла. И тут чувствую, что дальше сил нет идти. А идти надо, чтоб страх преодолеть. Спустилась по щели до площадки и поднялась другой щелью уголком. Долго еще этим способом пользовалась. Рассвет скрасил мои мрачные мысли. Поднялись еще люди, и стало веселее.

А еще был со мной очень поучительный случай в моей дикой столбистской биографии. Предоставленная самой себе, я методично изучала все камни, скалы, ходы, стоянки. Как-то среди недели прибежала после работы, надо до вечера успеть обследовать очередную скалу, чтоб еще на автобус попасть. Поднялась по катушкам, а потом по щели. Сижу, балдею в полном одиночестве от жизни такой неземной. И тишина, ни души, одним словом – глушь. Стал дождик моросить. Надо спускаться, пока камни не намокли, а они нехоженые и в лишайнике. Я вниз, туда, сюда, не могу спуститься. Щель забита мхом, травой, и плита косая, меня маятником с нее сбрасывает. Ищу другую щель, но безрезультатно. Сижу, думаю: долго мне тут жить придется? Нашла выход, стала песни орать, может, кто услышит. И услышали! Слышу и я треск кустов. Ну, думаю я, зверей распугала, а выбегают запыхавшиеся, растрепанные парни и девушки. Я им про свою беду, они мне про свою – заблудились и давно. Стали думать, как меня спасти, чтоб потом я их спасла. Наклонили березку длинную и тонкую, упругую, еле сдерживают ее. Но все-таки до меня достает. Я ее оседлала, спускаюсь, а она упрямится, выгибается, не нравится ей насилие. Спружинила она резко. Вот где тарзанья практика пригодилась, частенько в детстве мы на березах раскачивались, а потом прыгали. Приземлилась я в густых зарослях, ломая кусты. Прорех на моих штанах прибавилось заметно, и крапива обожгла сильно. Но вперед наука: не зная броду, не суйся в воду. Разыскали меня спасители мои, на ноги поставили, и повела я их домой.

Нина РЕЗВОВА
г. Кохма, Ивановской обл.

Фото из архива автора
Фото 01: Блины на Перьях. 1960 год. Володя из Покровки и Нина Резвова
Фото 02: Фесочка. 1960 г. Н. Резвова, Перья
Фото 03: 1961 г. Витя-Гапон и Нина Резвова
Фото 04: И застыли под флагом единой семьей. 1962 г. Крепость. К° Грифы


    

Откликнитесь, мои друзья!

Автор: Резвова Нина Николаевна

Владелец: Бурмак Ульяна Викторовна

Предоставлено: Бурмак Ульяна Викторовна

Собрание: Вестник Столбист

 Компании

Прометей

 Люди

Бакланов Альберт Григорьевич (Дядя Ухо, Тигровое Ухо)

Власов Виктор Федотович (Гапон)

Зюзин Владимир (Зюзя)

Резвова Нина Николаевна (Кобра)

 Скалы

1-й Столб

2-й Столб

Буханки

Двухэтажка

Дед

Зверевский

Митра

Перья

Свобода

Такмак

Танцплощадка

Хомутик

Хохма

Экстремальный портал VVV.RU Facebook Instagram Вконтакте

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©